Урсула Ле Гуин - Ящерка [Стрекоза]
Он уставился на ногу лошадки, но видел там лишь ярко-кровавую пену.
— Идем со мной, любовь моя, — сказала дикарка. Но не ему.
Лошадка доверчиво пошла следом за ней. Слоник пристроился в хвост процессии. Они поднялись по тропе, ведущей вверх по холму к старой конюшне, где в стойлах не было лошадей. Строение заселяли лишь ласточки, свившие гнезда под крышей, они носились над их головами, обсуждая событие.
— Подержи ее, — приказала девушка и ушла, бросив Слоника цепляться за поводья кобылы в безлюдной пустыне. Вскоре она вернулась, волоча бадью с водой, и принялась обмывать ногу лошади.
— Расседлай ее, ты, дурак! — сердито сказала она, и Слоник повиновался, одновременно заинтересованный и обиженный грубой юной великаншей.
Ему вовсе не показалось, что она напоминает цветущее дерево, но девушка была прекрасна на особый яростный лад. Кобыла слушалась ее беспрекословно. «Подвинь ногу», — сказала девица, и лошадь послушно переступила. Юная великанша обтерла лошадку, накрыла попоной и убедилась, что лошадь стоит не в тени.
— С ней все будет в порядке, — сказала она. — Там глубокая рана, но если промоешь соленой водой — в день раз пять, можно четыре — все заживет. Прости меня, — голос у нее был честный, хотя и ворчливый, как будто она никак не могла взять в толк, как ему удалось заставить собаку напасть на лошадь. Девушка впервые посмотрела ему в глаза. У нее самой глаза были странного цвета, коричневато-оранжевые, как темный топаз или янтарь. Странные были глаза, и ей не приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть Слонику прямо в лицо.
— Я тоже прошу прощения, — сказал молодой человек, стараясь говорить легко и беззаботно.
— Среди кобыл Западного Окоема она — просто Ириан, — непонятно ответила девушка. — Так значит, ты маг? Он поклонился:
— Слоник из Великого Порта Хавнора, к вашим услугам. Не могу ли я… Она перебила:
— Я полагала, ты — с острова Рок.
— Так и есть, — сказал он, возвращая себе хладнокровие. Мгновение девушка рассматривала его странными глазами: взгляд их столь же трудно читаем, как и взгляд овцы, подумал Слоник. А потом она не сдержалась:
— Ты там жил? Там учился? Ты знал Архимага?
— Да, — сказал он с улыбкой. Затем поморщился и нагнулся, чтобы прижать ладонь к саднящей ноге.
— Ты ушибся?
— Пустяк, — сказал он. И правда, порез уже не кровоточил. Девушка вновь посмотрела ему прямо в лицо.
— И каково это… ну, на что похоже… на Роке? Легонько прихрамывая, Слоник подошел к обломку скалы и уселся. Вытянул ногу, чтобы не так болело, и посмотрел на девушку.
— Понадобится много времени, чтобы суметь рассказать, на что похож Рок, — сказал он. — Но я с удовольствием…
— Этот человек — маг или что-то вроде того, — произнесла ведьма Роза. — Маг с Рока! Не спрашивай его ни о чем! Она была перепугана.
— Ничего, он не обиделся, — заверила ее Ящерка. — Только едва ли он смог бы ответить.
— Конечно же, нет!
— Почему нет?
— Потому что он — маг! Потому что ты — женщина, не владеющая ни искусством, ни знаниями, ни познанием!
— Ты могла бы меня научить! Но ведь ты не учила! Роза щелкнула пальцами, прогоняя все, чему она научила девочку или могла научить.
— Что ж, придется мне поучиться у него, — сказала Ящерка.
— Маги женщин не учат. Ты сдурела.
— Вы с Ракитником обмениваетесь заклинаниями.
— Ракитник — деревенский колдун. А этот — мудрый. Он учился Высокому искусству в Великом Доме на острове Рок!
— Он сказал мне, как это бывает, — сказала Ящерка. — Ты идешь через город, город Твил. В стене открывается дверь. Вернее, дверь закрыта. И похожа на самую обыкновенную дверь…
Ведьма слушала, не в силах противиться соблазну тайны и яду страстного желания.
— Ты стучишь, и к тебе выходит старик. Он похож на самого обыкновенного старика. И задает тебе задачу. Нужно произнести особое слово, пароль, и тогда он пропускает тебя. Если не знаешь слова, то внутрь тебе не попасть. Но если он пропустит тебя, то увидишь, что с той стороны, изнутри дверь — совершенно иная. Она сделана из кости, и на ней вырезано дерево, а дверная рама сделана из зуба… из цельного драконьего зуба. Дракон этот жил давно-давно, до Эррет-Акбе, до Морреда, до людей Земноморья. В начале начал, когда существовали лишь драконы. Этот зуб отыскали на Хавноре, на горе Онн, в центре мира. А листья на том дереве вырезаны столь тонко, что сквозь них светит солнце, но дверь столь крепка, что если Привратник закроет ее, то нет такого заклинания, что могло бы открыть дверь. А потом Привратник проводит тебя по коридору, затем по другому, пока у тебя не начинает кружиться голова, а потом ты вдруг оказываешься под открытым небом. Во Дворе с Фонтаном, в самом центре Большого Дома. И там тебя встретит Архимаг, если, конечно, в это время он окажется там…
— Продолжай, — прошептала ведьма.
— Вот и все, что он мне сказал, — Ящерка будто очнулась. Они с Розой все так же сидели на знакомой лужайке, день был теплый, весенний, а девять овец общипывали траву Холма Ириа, увенчанного бронзовой кроной дубов.
— Когда речь заходила о Мастерах, он был так осторожен…
Роза кивнула.
— Но он рассказал мне о некоторых учениках.
— Полагаю, вреда в этом нет.
— Не знаю, — сказала Ящерка. — Было очень здорово слушать о Великом Доме, и я думала, что же за люди должны жить там… не знаю. Конечно, они всего лишь дети, мальчишки… в основном. Но я думала, что они…
Ящерка посмотрела на стадо овец на холме, на лице ее была написана озадаченность.
— Некоторые из них дрянны и глупы, — сообщила она тихим голосом. — В школу они попали лишь потому, что у них много денег. И учатся лишь для того, чтобы раздобыть еще больше денег или добиться власти.
— Разумеется, так, — ответила Роза, — для чего же еще?
— Ты сама говорила, власть вовсе не то, что заставить людей исполнять любые желания… или платить…
— Неужели?
— Конечно!
— Если словом можно лечить, значит, словом можно и ранить, — промолвила ведьма. — Раз рука убивает, то может и исцелить. Плоха та телега, что знает лишь одно направление.
— Но на Роке учатся силе не для выгоды, не для вреда.
— Я бы сказала, что все происходит ради какой-нибудь выгоды. Людям хочется жить. Но что я могу знать об этом? Всю свою жизнь я лишь делала то, что умела. Я не путалась ни с Великим искусством, ни с опасным ремеслом, как, например, вызов мертвых, — Роза сотворила охранный знак.
— Все опасно, — теперь Ящерка разглядывала не овец, не холм, не деревья, она смотрела в бесцветную пустоту предрассветного неба.
